Ты лучшей участи не заслуживаешь, но дитя ничего худого не сделало. Не дай Ионор принести Клесст в жертву… Ненависть гложет ее…

Шепот Греши уже нельзя было разобрать. Кейн встряхнул безвольную фигуру, желая узнать побольше. Но служанка умолкла навсегда.

От разлитой лужи горящего керосина остались лишь маленькие островки огня, да и те один за другим гасли. Кейн поднялся от трупа женщины. Подвал снова погрузился во тьму.

Разбойник постоял немного в задумчивости, пока глаза его не привыкли к полной темноте. Борясь с болью и усталостью, сковывавшими его члены и притуплявшими внимание, Кейн направился к выходу. Влажный ветерок свидетельствовал о том, что пролом в противоположной стене ведет наружу, – а на постоялый двор Кейн возвращаться не собирался, даже если бы потом сумел незаметно добраться до ворот.

Проход оказался слишком широким. Известковые стены и пол были неровными.

Кейн обнаружил, что естественный тоннель в скале когда-то расширили. Он прикинул, для чего построили секретный подвал, и его подозрения подтвердились прежде, чем он добрался до конца прохода.

Выход из тоннеля был расположен посреди склона. Чуть выше над ним расположилось «Гнездо Ворона». В тридцати метрах ниже грохотали бурные воды реки Котрас. Прямо у выхода лежала груда камней, превосходно подходящих для грузила, что само по себе мало значило, однако Кейн чувствовал, что за всем этим кроется какая-то мрачная история.

До нападения «Гнездо Ворона» процветало. Но семья Ионор накопила большое состояние, не только предоставляя кров утомленным дорогой путникам. Неожиданно Кейн разгадал леденящую кровь тайну постоялого двора.

Такие страшные подворья не были редкостью на отдаленных дорогах, проходящих через безлюдные леса. Кейну они порой встречались, но – не такого масштаба.

Интересно, в скольких еще комнатах были тайные ходы, такие, как тот, в который случайно провалился Кейн? Какие горы украденного золота, сколько грязных преступлений скрывал этот подвал? Подбрасывая в руке камешек, Кейн думал о безымянных постояльцах, которых вытягивали из постели, отправляя в этот проклятый грот, которым выпускали кишки и, привесив булыжник, бросали в бешеный поток.

Исчезновение если и замечали, то относили, конечно, на счет бесчисленных разбойничьих шаек, а некоторые убийства, подумал с горечью Кейн, наверняка приписывали ему… Однако, судя по всему, этим проходом давно не пользовались.

«Интересно почему, – задумался Кейн. – Может, богатые путешественники уже не рискуют ездить этой дорогой? Или, может, их слишком мало, а исчезновение не может остаться незамеченным? А может, Ионор, в отличие от своих предшественников, натура менее кровожадная?» Вот как раз в последнее он не верил. Достаточно было вспомнить глаза хозяйки, пылающие ненавистью…

Кейн перестал об этом думать. Более важной проблемой был Пледдис. И еще слова умирающей женщины. Правда… или безумный бред? Кейн не мог пренебречь ее предостережением. Он знал, на что способна ненависть.

Клесст… Он должен был до нее добраться. Этот ребенок – ключевое звено в смертоносной цепи, которую приготовила ему Ионор. К несчастью, состояние лестницы в шахте оказалось столь плачевным, что, даже если удастся восстановить недостающие участки, она все равно не выдержит его веса. Солдаты Пледдиса окружили постоялый двор. Возвращение в дом, пусть даже тайными ходами, тотчас будет обнаружено. Бегство же отняло у Кейна остатки сил и ловкости, хоть и спасло жизнь. Второй раз он не может на это рассчитывать…

У Кейна сильно кружилась голова. Он должен был добраться до Клесст, даже если заплатит за это жизнью. Если он не заберет девочку, Ионор скрепит свой договор с Повелителем Демонов. Это означало бы для него участь, по сравнению с которой мечи наемников Пледдиса – поистине счастливая смерть…

Кейн никак не мог сосредоточиться. Усталость и боль лишали его сил, а от лихорадки и опиума раскалывалась голова. Из слов служанки следовало, что Ионор должна завершить адскую сделку на Гряде Ворона. Кейн помнил это место: каменная пустошь и расщепленные молниями деревья. Пустошь вытянулась на почти недоступном гребне холма и служила в окрестностях поводом для множества мрачных легенд. Никто в здравом уме не приближался туда, когда всходила луна Повелителя Демонов. Наверное, даже Пледдис не отправил бы своих людей вверх по этому склону…

Ионор приведет Клесст туда. Кейн понимал, что должен попасть на Гряду Ворона раньше ее. Но он понятия не имел, сколько времени у него в запасе. Он слышал голос Ионор, когда Маудерас спускался в подвал, всего несколько минут назад. Однако она, должно быть, сразу же после этого отправилась в путь. Кейну же, слишком слабому и к тому же не слишком твердо знающему дорогу к гряде, нужно было еще перехитрить людей Пледдиса. А ночь таила в себе опасности куда более страшные, чем оружие наемников…

Что ж, другого выхода нет. В сердце у Кейна вскипел гнев. Он ступал по земле, запутавшись в смертоносной паутине, а каждый шаг оказывался заранее распланированным его врагами… Нет, он не хотел быть слепой пешкой в темной игре судьбы!

От выхода из подвала вниз по крутому склону шла извилистая тропа. В расщелинах на почти голой почве, цепляясь корнями за потрескавшуюся землю и разрушенные скалы, рос колючий лавр. Он выглядел сомнительной опорой при спуске… «Но все-таки придется воспользоваться этим путем за неимением лучшего – может, удастся пробраться к реке. Только бы не поскользнуться…»

Другого выхода не было.

Преодолевая нарастающую слабость и дурманящее головокружение, Кейн поставил ногу на скользкий камень – начало тропы.

Глава 8. «И ПРИЗОВЕТ ТЕБЯ АД»

– Стандорн, по-моему, ты достаточно смыслишь в пытках, чтобы не бить потерявшего сознание, – бросил Пледдис. – Подожди, пока он придет в себя, и тогда… – Он повернул голову, раскатисто рассмеявшись.

Стандорн сплюнул и снял с кулака кастет.

– Обожду чуток.

– Выдержит… – хихикнул Пледдис, рассматривая изуродованное лицо Уида.

Это зрелище смягчало горечь, оставленную побегом Кейна.

Избитое тело Уида вяло покачивалось. Руки у бандита были стянуты за спиной. Шнур, взрезавшийся в запястья, перекинули через балюстраду балкона.

Наемники подвесили разбойника так, чтобы ноги его не доставали до пола всего на пару сантиметров. Плечевые суставы в любую минуту могли не выдержать нагрузки.

Стандорн щедро угостил Уида кастетом.

– Когда мы вернемся с Кейном, он сознается, где спрятана добыча, – пообещал Пледдис. – Он поймет: это только намек на то, что с ним случится, если он хоть раз соврет. Единственный способ заставить человека сказать правду, когда он знает, что все равно его ждет смерть, – это сделать так, чтоб он сам захотел умереть…

Повернувшись к Ионор, он фамильярно ухмыльнулся:

– Когда мы вернемся, он будет еще жив, не так ли?

– Лучше так, чем сразу его прикончить, – сказала она бесстрастно, глядя, как тело Уида закачалось после очередного удара.

Пледдис многозначительно усмехнулся.

– Не думай, я тебя врагом не считаю. Нет-нет. Мы разрешим тебе и твоему помощнику Маудерасу заняться им, когда он придет в себя. Конечно, я оставлю здесь часть своих людей… вдруг вернется Кейн, да и за конями присмотреть надо. Я-то думаю, что мы найдем его отлеживающимся где-нибудь в горах, не дальше, чем в миле отсюда. Но с Кейном нужно держать ухо востро. Если он вернется – что ж, мы приготовим ему славный прием.

В зал поспешно вошел Натиос.

– Капитан, это бесполезно, – заявил он. – Чертовы псы ни на что не годны. Мы пытаемся выгнать их силой, а они ни в какую… жмутся друг к другу и воют. А одна тварь чуть не откусила руку старому Успорису. От страха они мочатся под себя. Совсем никуда не годятся. Лают, если только наступить им на хвост. Ни о какой помощи в погоне и речи нет.

– Та-а-ак… – Пледдис пожал плечами, стараясь казаться невозмутимым. – Что ж, придется обойтись без собак – раньше ведь обходились. Я прекрасно знаю, что ты и сам можешь отыскать след. – Он взглянул на длинноносого горца. – Или ты боишься? Но и ты, и все остальные, кто умирает со страху, – вы все знаете, что я думаю об увиливании от службы…